* * *
Сборник «Огни. История. Литература» вышел в Петрограде в 1916 году. Он был заявлен как «книга первая», но оказался единственным. Редакция собрала в нём интереснейшие историко-литературные материалы, статьи и письма. В том числе, здесь был опубликован отрывок из книги Евгения Ляцкого (литературоведа, литературного критика и историка литературы, этнографа, фольклориста и писателя) о Иване Александровиче Гончарове и его плавании на фрегате «Паллада».
Глава написана столь бойко и столь увлекательно, что книгу непременно хочется отыскать и прочитать целиком. Вот её начало:
«Осенью 1852 года среди друзей Гончарова распространилось изумительное известие: Иван Александрович собрался в кругосветное плавание.
Мечта о далёком путешествии издавна, «как хмель», туманила его голову, и путешествие это рисовалось ему именно так, как рассказывал когда-то «крёстный»: тропические страны, необыкновенные красоты неба и моря, иные люди, иные нравы. Когда прежде Аполлон Николаевич Майков соблазнял его поездкой в Италию или в Париж и Лондон, Гончаров патетически восклицал:
- Хочу в Бразилию, хочу туда, где солнце из камня высекает жизнь, где рыщет лев, пресмыкается змей, где природа, как баядерка, дышит сладострастием, где душно, страшно и обаятельно жить, где обессиленная фантазия немеет перед готовым созданием, где глаза не устанут смотреть, а сердце биться.
И вот Иван Александрович узнал от Евгении Петровны Майковой, что министр народного просвещения А.С. Норов озабочен приисканием для вице-адмирала Е.В. Путятина (впоследствии графа) секретаря, который мог бы описать путешествие к берегам Японии и Америки, куда должна была направиться экспедиция из нескольких кораблей под начальством того же адмирала. По дальнейшим сведениям оказалось, что адмирал Путятин имел поручение от правительства заключить с Японией договор, который открыл бы доступ русской промышленности в эту страну, тогда еще ревниво оберегавшую свои пределы от иностранных влияний.
- Вот вам бы предложить, - сказала Евгения Петровна Майкова, со смехом обращаясь к Гончарову.
- Я бы принял это предложение, - не задумываясь, ответил Иван Александрович.
Он никак не предполагал в ту минуту, какое следствие будут иметь его слова. Друзья («ох, уж эти мне друзья!») быстро принялись за дело, и не успел Гончаров прийти в себя от своей решимости, как дело было сделано. Независимо от дружеских влияний, кандидатура Гончарова могла иметь все шансы на блестящий приём: продолжительная служба в департаменте внешней торговли приучила его деловую мысль вращаться в кругу вопросов, близко подходивших к задачам экспедиции; основательное знание языков также могло оказаться в высшей степени полезным; наконец, его блестящий литературный стиль получил к тому времени широкое всеобщее признание.
Адмирал выразил согласие, департамент не только дал командировку, но и отпустил тысячу рублей в виде пособия, и Гончарову не оставалось ничего другого, как подчиниться капризной судьбе и постараться войти в роль нового «аргонавта». И когда попытка взять своё согласие обратно оказалась невозможной, в душе Гончарова поднялась новая мучительная борьба колебаний и сомнений. «Я просто – п о ш у т и л, - писал он потом Майковой 20-го ноября из Портсмута. – Уехать в самом деле: да ни за какие бы миллионы, у меня этого и в голове никогда не было! … А между тем судьба ухватила меня в когти, и вот я – жертва своей шутки».
… Адмирал определил главную обязанность Гончарова: «записывать всё, что мы увидим, услышим, встретим». «Уж не хотят ли они сделать меня Гомером своего похода? – с некоторым страхом спрашивал Гончаров самого себя. – Ох, ошибутся: ничего не выйдет, ни из меня Гомера, ни из них – аргивян. Но, что бы ни вышло, - а им надо управлять судном, а мне писать. Что выйдет из этого – Бог ведает».
Как все мы знаем, из этого вышла знаменитая книга очерков. Первый очерк, озаглавленный «Ликейские острова», был напечатан в апреле 1855 года в журнале «Отечественные записки» (№ 4). Далее разрозненные главы периодически появлялись в «Современнике», «Русском вестнике» и «Морском сборнике». «Фрегат Паллада» вошел в историю русской литературы как один из лучших образцов «беллетризованного путешествия».
